Победа Европы в Холодной Войне
После падения Берлинской стены четверть века назад, распался Советский Союз, растратили все средства, высвободившиеся в результате сокращения гонки вооружений, чтобы сохранить свое мировое господство, а Европа спокойно стала процветать, начала процесс интеграции и стала важным игроком на международной арене. С 1989 по 2014 год практически удвоил численность своего населения и вышел на третье место после Китая и Индии. Сегодня ЕС гордится своим статусом крупнейшей экономики мира и возглавляет список мировых торговых держав. В 2012 году ЕС стал лауреатом Нобелевской премии за превращения Европы «из континента войны в континент мира».
Китай теряет свои позиции в гонке за звание «истинной мировой сверхдержавы», вследствие обеднения крестьян и коррумпированной иллиберальной бюрократии в городах. США также теряет позиции из-за разваливающейся инфраструктуры и гипертрофированного ВПК, который может обанкротить экономику. Европа же выходит на первое место благодаря политическому процветанию и своему статусу как сверхдержавы, основанной на верховенстве закона, несмотря или возможно даже благодаря тому, что у неё нет военной мощи, чтобы играть роль мирового жандарма.
Но не смотря на все эти успехи, европейский проект на грани краха. Наблюдается довольно слабый рост экономики, а социально-экономическое неравенство только набирает обороты. Страны Центральной и Восточной Европы, включая преуспевающую Польшу, не смогли достичь уровня доходов богатой части континента. А страны должники на периферии могут вскоре взбунтоваться.
Власти ЕС не могут удерживать другие страны в составе ЕС и все может развалится. Слева стоят такие партии как Сириза в Греции, которые сопротивляются мерам жесткой экономии Европейского союза. Справа – евроскептики, которые ставят под удар всю систему квазифедерализма. Расизм и ксенофобия приобретают все больше сторонников в таких ранее спокойных регионах как Скандинавия.
В настоящий момент, пожалуй, самой актуальной проблемой для Европы является растущая популярность исламофобии и «социализма для дураков».
Войны на Ближнем Востоке повлекли за собой многие трагические события в Европе, начиная от убийств на Олимпиаде в Мюнхене в 1972 году и заканчивая нападением на Charlie Hebdo и кошерный супермаркет в Париже. Сегодня Европа представляет из себя континент, поделенный на два лагеря: тех, кто следует настоящему исламу и тех, кто считает, что Исламу (любому) нет места в Европе.
Раздробленный Евросоюз 2015 года, совсем не то, что представлял себе Френсис Фукуяма в 1989 году, когда предсказал «конец истории» и окончательное торжество либеральной демократии и бюрократии в Брюсселе, штаб-квартире ЕС, которая управляет всеми делами континента. И совсем не то, что представляла себе британский премьер-министр Маргарет Тэтчер, когда еще в 1980 году она говорила, что «нет альтернативы» («there is no alternative») и о бренде рыночного либерализма. Вместо этого Европа возвращается к периоду между Первой и Второй Мировыми войнами, когда ультраправые и ультралевые политики раскололи общественное мнение, когда экономика вошла в штопор, вновь появился антисемитизм и тучи начали сгущаться над Европой.
Еще одной войны возможно и не будет, но Европа точно столкнется с еще одним крахом режима: распадом еврозоны и концом региональной интеграции. Если обратить внимание на события на восточных границах ЕС, то можно увидеть и мрачное будущее самой Европы. Там, федеральные структуры, которые связывали между собой многокультурный народ, имеют паршивый послужной список за последние 25 лет. Советский Союз распался в 1991; Чехословакия в 1993, а Югославию разорвали на куски после серии войн в 90х.
Если экономические, политические и социальные структуры ЕС подвергнуться дроблению, то Евросоюз вполне может постичь участь СССР и Югославии. Как континент Европа сохранится, а государства по-прежнему будут вместе развиваться и процветать, но идея объединенной Европы умрет. Если Европа, в конце концов, проиграет после своей победы в Холодной войне, то ей некого будет винить кроме себя.
Взлет и падение концепта Тэтчер
Холодная война была эрой альтернатив. США предлагали свою версию неограниченного капитализма. А Советский Союз продвигал свой бренд централизованного планирования. По середине находился проект социального рыночного хозяйства континентальной Европы – капитализма с элементами центрального планирования и углубленной заботе о благосостоянии всех членов общества.
Сотрудничество, а не соперничество стало олицетворением европейской альтернативы. Американцы могли оставить себе свой принцип «человек человеку волк». Европейцы вместо этого выбрали усиление координации между работниками и руководством, Европейское сообщество (предшественник Евросоюза) решило прилагать усилия, чтобы привести все новые страны участники к уровню жизни стран ядра.
Затем, в 1980х, когда модель СССР перестала оказывать влияние на мир, пришла и концепция отсутствия альтернативы (TINA).
В это время, британский премьер-министр Маргарет Тэтчер и американский президент Рональд Рейган начали свои кампании по сокращению правительства, что позднее станет известно, как глобализация, а именно уничтожение торговых барьеров и создание новых возможностей для финансового сектора. Тэтчер назвала этот дивный новый мир своим концептом «отсутствия альтернативы»: у планеты больше не было альтернативы кроме как глобализированная рыночная демократия.
Тогда не удивительно, что после эпохи Холодной войны, европейская интеграция сместила акценты в сторону устранения барьеров с пути притока капитала. В результате, расширение Европы больше не подразумевало равенство. То, что получила Ирландия (в 1973) и Португалия (в 1986) за присоединение, теперь смотрится как артефакты прошлой эпохи, времен Плана Маршалла. Огромное количество потенциальных новых членов ЕС оказывают серьезное влияние на финансовые ресурсы Евросоюза, в частности, такие страны как Румыния и Болгария, чей уровень жизни был гораздо ниже среднеевропейского. И даже, если бы у ЕС были почти неограниченные средства, они бы не имели значения, поскольку неолиберальный дух капитализма, который сейчас воплотился в политике Брюсселе, настаивал бы на сокращении правительства и свободном рынке.
В сердце Европы, также как в этой новой традиции, находится Германия, образец континентальной налоговой честности. Еще в 90е эта объединенная нация превысила расходы над доходами, чтобы поднять уровень жизни Восточной Германии до уровня остальной страны. Однако, такой метод не применялся к остальным странам советского блока. Германия, выступая в качестве эффективного центрального банка для Европейского Союза, наоборот требовала сбалансированного бюджета и мер строгой экономии от всех новых членов ЕС (и даже о некоторых старых), как единственный эффективный ответ госдолгу и страхам от будущей депрессии.
Остальные бывшие участники Варшавского договора не имели доступа к фондам ЕС по восстановлению инфраструктуры и им не было предложено ничего сравнимого с тем, что получила Восточная Германия. В этой связи они остаются в некоторой степени в экономическом «доме на полпути». Уровень жизни в Венгрии спустя 25 лет после падения коммунизма, остается на уровне вдвое ниже, чем в соседней Австрии. Похожая ситуация и в Румынии, у которой ушло 14 лет, чтобы поднять ВВП до уровня 1989 года, и она остается на одном из последних мест по уровню жизни в ЕС. Люди, которые посещали только центральные города Восточной и Центральной Европы уезжают оттуда с искаженным представлением о экономической ситуации там, потому что Варшава и Братислава богаче, чем Вена, и они почти на одном уровне с Будапештом, однако, Польша, Словакия и Венгрия экономически сильно отстают от Австрии.
Страны Восточной и Центральной Европы после 1989 переживали один курс шоковой терапии за другим, такой путь и был выбран властями ЕС для всех стран под угрозой дефолта во время финансового кризиса 2007 года и кризиса государственного долга в 2009 году. Забыв о дефицитном расходовании, которое помогло бы странам самим выйти из экономического кризиса, и, забыв о пересмотре долговых обязательств. Уровень безработицы в Испании достиг 25%, среди молодежи 50%. Все члены ЕС, которые подверглись мерам жёсткой экономии, зафиксировали рост числа людей, живущих за чертой бедности. Недавно ЕЦБ заявил о «количественном смягчении» (уловка, чтобы накачать больше денег в Еврозону), но этого мало и уже слишком поздно.
Коренным образом изменился основной принцип европейской интеграции. Вместо того, чтобы позволить странам Восточной и Центральной Европы подняться на одну планку с остальными странами ЕС, страны «запада» начали отставать от стран «востока». Например, ВВП на душу населения Греции упал ниже, чем у Словении, а с точки зрения покупательной способности, то и ниже, чем в Словакии (обе в прошлом коммунистические страны).
Ось «иллиберализма»
Европейцы начинают осознавать, что Маргарет Тэтчер ошибалась, и, что существуют альтернативы и либерализму, и европейской интеграции. Наиболее ярким примером иллиберализма является Венгрия.
26 июля 2014 года премьер-министр Виктор Орбан в своей речи признался, что он собирается реорганизовать страну. Однако, модель реформирования не имеет ничего общего с США, Великобританией или Францией. Скорее всего, он стремится создать то, что он прямо назвал «иллиберальным государством» в самом центре Европы, с одной стороны основанным на христианских ценностях, а с другой на западном либертинаже. Другими словами, он хочет превратить Венгрию в мини-Россию или мини-Китай.
Орбан заявил: «Общества, созданные по либеральному принципу не в состоянии быть конкурентоспособными и в будущем они будут терпеть одну неудачу за другой, пока не будут в состоянии реформировать себя». Также он стремился переориентироваться с Брюсселя на более выгодные рынки сбыта и инвестиции из России, Китае и Ближнем Востоке.
В юле Орбан был готов вбить кол в сердце идеологии, которая породила его. 25 лет назад, будучи еще молодым, он возглавлял Альянс молодых демократов Фидес, одну из самых перспективных либеральных партий. За прошедшие годы он, прочувствовать более перспективные политические возможности, направил Фидес из Либерального интернационала в сторону Европейской Народной партии, наряду с партией Христианских демократов канцлера Германии Ангелы Меркель.
Однако, теперь он сменил позицию и ушел от модели Меркель к модели безжалостной политики президента Владимира Путина. Учитывая плохие результаты либеральных реформ и политику ЕС, было не удивительно, что он решил обратить внимание на Восток.
Европейский суд жестко раскритиковал правительство Орбана за конституционные изменения, ограничивающие СМИ и ставящие под угрозу судебную власть. Сейчас в Венгрии наблюдается всплеск расизма и ксенофобии, в частности, рост антисемитизма и антицыганских настроений. А государство предприняло шаги по взятию контроля над экономикой и иностранными инвестициями.
Некоторые считают, что отношения между Венгрией и остальной Европой напоминают 1960е, когда Албания вышла из советского блока и присоединилась к коммунистическому Китаю. Но Албания тогда была второстепенны политическим игроком, а Китай еще слаборазвитой страной. Венгрия же является важным членом Евросоюза, а иллиберальная модель развития КНР, которая привела Китай на вершину мировой экономики, набирает силу на международной арене. Другими словами, это не Албания. Иллиберальная ось, которая соединит Будапешт, Москву и Пекин будет иметь далеко идущие последствия.
Более того, венгерский премьер-министр имеет много союзников в своем проекте евроскептиков. Ультраправые партии лидируют в опросах по всему континенту. Например, Национальный фронт Марин Ле Пен возглавил французские выборы в Европейский парламент в прошлом мае. На местных выборах в 2014 он занял 12 примэрий, а опросы показали, что если бы президентские выборы проводились в этом году, а не в 2017 то Национальный фронт победил и на них. В результате нападения на Charlie Hebdo, Национальный фронт продвигает инициативы по возвращению смертной казни, закрытию границ, что бросает вызов европейскому проекту.
В Дании, ультраправая Народная партия получила большинство голосов на выборах в Европарламент. В ноябре она впервые возглавила результаты опросов. Народная партия призвала отказаться от политики «открытых дверей» по отношению к беженцам и ввести пограничный контроль. Подобно тому как Партия зеленых поступила в 1970е годы в Германии, так и Партия Независимости Великобритании, партия Истинные Финны, и даже партия Шведские демократы разрушают консервативно-социальную дуополию власти, которая была в Европе на протяжении всей Холодной войны.
Исламофобия, получившая широкое распространение после убийств во Франции, только помогает таким мейнстримовым партиям. Антиисламские настроения, проявляющиеся и в манифестациях, и в СМИ, напоминает старую Европу, когда вооруженные паломники отправлялись в крестовые походы против мусульман, когда зарождавшиеся государства мобилизовались против Османской Империи и, когда европейское единство основывалось не на экономических интересах и политических целях, а на «цивилизационном» ответе неверным.
Европа сегодня гораздо более мультикультурное место, а региональная интеграция основывается на «единстве в многообразии», как на девизе Евросоюза. В результате рост антиисламских настроений коренным образом противоречит европейскому проекту. Если ЕС не сможет смирится с исламом, то это повлечет за собой этнические, религиозные и культурные проблемы.
Евроскептицизм исходит не только от правых. В Греции, партия Сириза выступает против жестких мер экономии, навязанных ЕС и ЕЦБ, которые ввергли страну в рецессию, а люди уже готовы восстать. Как и по всей Европе ультраправые извлекали бы преимущество из экономического кризиса, если бы правительство не арестовало членов Золотой Зари по обвинениям в убийствах и других правонарушениях. На парламентских выборах в это воскресенье, Сириза одержала убедительную победу и теперь партии не хватает лишь пары мест для абсолютного большинства. В знак того, что Сириза намерена сменить политику в отношении ЕС, она вошла в коалицию не с левоцентрийской партией, а с правой партией Независимые греки, которая тоже скептически относится к Евросоюзу, а выступает за контроль над нелегальной иммиграцией.
Евроинтеграция по-прежнему остается двухпартийным проектом партий середины политического спектра, но евроскептики набирают все больше голосов благодаря своей антифедералистской риторике. Хотя они и поумерили свою риторику касательно «деспотичного Брюсселя», как только стали ближе к власти, они все еще представляют угрозу для европейского проекта.
Когда добродетель становится порочной
На протяжении десятилетий евроинтеграция была замкнуты кругом – политическая поддержка, которая способствовала интеграции, которая в свою очередь давала рост европейской экономике. Это была формула успеха в современном мире. Однако, теперь европейская модель ассоциируется с мерами жесткой экономии, а замкнутый круг процветания ЕС стал порочным. Одна страна бросает вызов еврозоне, другая закрывает границы, третья возвращает практику смертной казни. Евросоюз уходит в штопор, даже если ни одно государство не попытается выйти из него.
В Восточной и Центральной Европе растущая группа людей, которые не доверяют властям ЕС, считают, что Брюссель лишь занял место Москвы в постсоветскую эпоху (Евроскептики из бывшей Югославии ставят на это место Белград). По их мнению, Брюссель устанавливают параметры экономической политики для стран ЕС, игнорируя риски, а страны еврозоны и вовсе утрачивают контроль над своими финансами. Даже, если и указы, поступающие из Брюсселя, экономически обоснованы и легитимны, для евроскептиков они все равно представляют угрозу легитимности их стран.
Таким образом, то что разрушило СССР и Югославию начало разрушать Европейский союз. Помимо Польши и Германии, где по-прежнему верят в европейский проект, осталось слишком мало стран где отношение к ЕС положительное. Популярность европейского проекта колеблется в пределах 50%, а таких странах как Италия и Греция и того ниже.
ЕС, без сомнения, был замечательным достижением современной государственности. Он превратил регион, который, казалось, погрязнет в «родовой ненависти», в самый спокойный регион на планете. Но как случилось с СССР, Югославией и Чехословакией, федеральный проект ЕС дал трещину в отсутствии сильного внешнего врага, как это было во времена Холодной войны. Еще один экономический удар или политический вызов и система даст сбой.
Единство в многообразии – хорошая концепция, но ЕС нужно нечто большее, чем просто риторика и добрые помыслы. Если власти ЕС не придумают как справится с экономическим неравенством, политическим экстремизмом и социальной нетерпимостью, то противники ЕС вскоре обретут достаточно силы, чтобы изменить ситуацию в свою пользу. Распад Евросоюза будет не только трагедией для всей Европы, но и для тех, кто надеется преодолеть все конфликты прошлого и найти убежище от конфликтов настоящего.
Развал ЕС я прогнозирую примерно с 2003 года. До первого Майдана это был совершенно невероятный прогноз. Наиболее провокативная формулировка была такая – Украина не вступит в Евросоюз из-за того, что пока она будет готова к вступлению, ЕС к тому времени развалится
Об этом пишет Владимир Стус, для «Хвилі».
Это сопровождалось другими, не менее парадоксальными выводами. Например, ЕС развалится по тем же цивилизационным причинам, что и СССР. Распадется не только ЕС, но ряд ведущих стран в него входящих. Сверхдолгосрочные перспективы Украины на порядок лучше, чем, например, у Германии или Франции. Помню предлагал тогда изучать опыт распада СССР и фазу смуты постсоветской Украины в качестве подготовки к распаду ЕС и советующей фазы смуты. Тогда много общался с посольствами и иностранными полуправительственными организациями. Это было весёлое время, мои прогнозы вводили собеседников в ступор и они смотрели на меня как на сумасшедшего, разве что пальцем у виска не крутили. Кроме того, их смущало, что я не просил грантовой поддержки, не предлагал себя в качестве их агента влияния в Украине, а говорил, что проблемы Украины это мелочи жизни в сравнение с грядущими проблемами ведущих европейских стран. Единственным адекватным собеседником тогда оказался Уэлли Мюллер из швейцарского бюро сотрудничества. С остальными я веселился по полной, понимая и, что речь идёт о проверяемых показателях, и что эти страны упускают свой последний, хотя и призрачный шанс учится на ошибках других и заранее постелить соломку на месте будущего падения.
Затем был кризис 2008 года и последовавший за ним полный провал реформ, как ведущих экономик ЕС, так и Евросоюза, в целом. О производительности труда сейчас не вспоминают, провозглашенная тогда структурная реформа экономик ведущих стран ЕС полностью провалилась, а надежды придать ускорение системе за счет нового технологического уклада или научно-технологической революции оказались столь же иллюзорными, что и надежды Горбачёва на ускорение в результате проводимой им перестройки.
До 2016 года кризис развивался по дефляционному сценарию резкого сокращения спроса. Затем, не в силах с ним бороться, регуляторы крупнейших экономик мира снова запустили программы стимулирования спроса, переводя кризис из дефляционного в инфляционный сценарий развития. С тех пор, мегаобвал с громким лопанием надуваемых в течение многих десятилетий пузырей стал неизбежным. В отношении ЕС, его распадом формально можно считать выход Британии. И я подтверждаю свой прогноз, что Brexit будет жестким. Но я прогнозировал нечто гораздо большее, чем выход Британии. По моим прогнозам, на стратегическом уровне развал ЕС будет вызван тремя процессами:
- Потерей темпов и системным застоем экономик ведущих стран ЕС – Германии и Франции
- Усиление противоречий между неблагополучным центром и ещё более неблагополучным югом ЕС
- Усиление противоречий между благополучными странами ЕС, преимущественно севера и востока и неблагополучными странами, составляющими «становой хребет» ЕС и «южное подбрюшье» Европы.
Что мы сейчас и наблюдаем – системный застой экономик Германии и Франции приближается к острой фазе агонии. Эти страны уже не являются локомотивами экономики ЕС. Дряхлеющий европейский Боливар устал. Сейчас он не может тащить всех, а вскоре и себя самого.
Лишенный возможности проводить девальвацию национальной валюты, глубоко депрессивный европейский юг, подсел на иглу зависимости от покупки ЕЦБ своих суверенных облигаций. Это, это вместе с неумеренными бюджетными аппетитами местных евроскептиков/националистов разрушает финансовую систему не только ЕС в целом, но благополучных экономик в частности. Чем завершится конкретный итальянский бюджетный конфликт, в деталях прогнозировать не берусь, но это острейшее усиление противоречий не имеет простых решений. Либо итальянскому правительству националистов/евроскептиков нужно отказаться от выполнения предвыборных обещаний, либо выйти из зоны евро. Впрочем, выполнить свои предвыборные планы они всё равно не смогут.
Противоречия между центром и благополучными странами ЕС до недавнего времени были менее выражены и проявлялись в форме вялых перебранок с Польшей и Венгрией. До появления Ганзейской группы. За исключением Нидерландов в эту группу входят благополучные страны ЕС. Участие в Ганзейской группе Ирландии показывает, что формируется она не по историческому или географическому признаку, а по уровню благоприятности сверхдолгосрочных перспектив. Но экономики этих стран, хоть и продолжают сравнительно быстро развиваться совокупно, по своёму объёму не смогут заменить быстро дряхлеющие экономики Германии и Франции. Резкое обострение противоречий потерявшего былую динамику центра ЕС со странами с благополучными сверхдолгосрочными перспективами теперь можно будет наблюдать практически ежедневно.
Но это всё на экономическом уровне, переходящем в политический.
На цивилизационном уровне причины былого распада СССР и грядущего распада, как ЕС, так и ряда стран в него входящих одинаковые – резкое замедление темпов научно-технологического и культурного развития. Более подробно это детализировано в моём программном прогнозе от 2009 года «Вторая Тридцатилетняя война». И внутренняя логика распада ЕС во многом аналогична логике распада СССР, которая кстати до сих по нет осмыслена в массовом сознании.
Прошу прощения, что разрушаю привычные многим иллюзии и стереотипы. Вы можете и дальше в них находится, полагая, например, что до распада ЕС и тем более ряда стран в него входящих, дело не дойдёт. Но мы имеем дело с проверяемыми показателями. Их игнорировавшие берут на себя все риски… Поэтому сделаю несколько уточняющих отрицательных прогнозов. Отрицательных, в том смысле, что этого точно не будет, как бы кому-то этого не хотелось.
- Противодействовать дезинтеграции ЕС за счет усиления интеграционных процессов невозможно. Потенциал интеграции внутри ЕС практически исчерпан.
- Рассчитывать на постепенную миграцию экономического и политического центра ЕС в рамках его существующей географической структуры не приходится. На это не хватит ни времени, ни ресурсов, ни политической воли.
- Общеевропейская идея на данном этапе цивилизационного развития умирает. Культурный плавильный котёл большой Европы больше не заработает. Культурная регионализация, что между странами, что внутри не благоприятных стран набирает обороты, а западноевропейская культура перестав быть прогрессивной, постепенно выходит из моды.
- Рассчитывать на улучшение своего положения странами с благоприятными сверхдолгосрочными перспективами в процессе распада ЕС не приходится. Это те же иллюзии, что и иллюзии Украины во время распада СССР.
- Несколько лет назад была модной тема Междуморья или Речи Посполитой 2.0 Сейчас её иллюзорность на ближайшие десятилетия стала очевидной. Такой же иллюзией будет попытка создания жизнеспособного приемника ЕС на базе стран с благоприятными перспективами, например, на базе Ганзейской группы. Аналогично заведомо не реализуемой будет попытка спасти от развала неблагоприятные страны за счет распада ЕС.
- Факт не замечания очевидного сходства процессов распада СССР и ЕС, хотя их разделяют всего несколько десятилетий, является яркой иллюстрацией неспособности видеть обычные цивилизационные процессы за уникальными историческими событиями и неспособности учиться на событиях прошлого. Похоже это действует и на уровне отдельных людей, и на уровне стран, и на уровне технологической цивилизации в целом. Для цивилизации это либо норма, либо свидетельство её молодости. Либо время реакции цивилизации слишком велико с человеческой точки зрения.
- Ускорения темпов научно-технологического, культурного развития с новой научной революцией или технологическим укладом в ближайшие три десятилетия не просто не будет. С выходом мирового кризиса за преимущественно экономические рамки по этим показателям будет наблюдаться грандиозный обвал.
Господство доллара США в транснациональной торговле раздражает мировые державы. Однако достойной замены за десятилетия развития так и не появилось. Ближайший конкурент - единая европейская валюта, перспективы которой ежегодно пугают крахами и кризисами. Однако жаждущих примкнуть к европейской финансовой элите по-прежнему много, желающие войти в еврозону даже готовы навлечь на себя угнетающие экономику обязательства и отказаться от «родной» валюты. Судьба главного валютного объединения мира - в материале «Ленты.ру».
Главный претендент на вступление в еврозону в перспективе ближайших нескольких лет - Болгария. Но с недавних пор у нее появился конкурент. В июле заявку на вступление в европейский валютный союз подала Хорватия. Если все пойдет по плану, восточноевропейская страна станет членом еврозоны лишь в 2023 году, спустя 10 лет после вступления в Евросоюз .
Все свои
Еврозона - действующий в рамках Европейского союза валютный союз - в настоящее время объединяет 19 стран. Его история берет начало в 1992 году, когда в нидерландском городе Маастрихт был подписан официальный документ об образовании ЕС. В тексте так называемого Маастрихтского договора, в частности, было зафиксировано определение целей и путей создания Экономического и валютного союза в Западной Европе. С момента подписания договора страны-участницы провозгласили переход к общей экономической и финансовой политике, конечной целью которой должно было стать введение единой валюты.
Спустя семь лет эта цель была достигнута - в 1999 году евро был введен в безналичное обращение, а еще спустя три года появились «общесоюзные» банкноты и монеты. В марте 2002 года прежние национальные валюты стран ЕС, перешедших на евро, официально утратили статус платежного средства. Первыми к еврозоне в 1999 году примкнули 11 государств: Австрия, Бельгия, Германия, Ирландия, Испания, Италия, Люксембург, Нидерланды, Португалия, Финляндия и Франция. В 2001 году в еврозону вошла Греция, позже - Словения (2007 год), Кипр и Мальта (2008 год), Словакия (2009 год), Эстония (2011 год), Латвия (2014 год) и Литва (2015 год).
Jerry Lampan / Reuters
Кроме того, евро используется для расчетов на территориях, которые находятся в составе стран-членов еврозоны. Например, на Канарских и Азорских островах, острове Мадейра, Французской Гвиане и т.д. Примечательно, что евро является также национальной валютой еще нескольких государств, не входящих в Евросоюз. Так, по соглашению с ЕС расчеты в евро осуществляют Монако, Сан-Марино, Андорра и Ватикан. Без каких-либо договоренностей евро используют Республика Косово, Черногория и французские заморские сообщества Сен-Бартельми и Сен-Мартен.
Одностороннее введение евро в Черногории - ситуация во многом уникальная. Еще в 1999 году балканская страна отказалась от своей национальной денежной единицы динара, чтобы предотвратить разрушительную инфляцию. В качестве неофициального платежного средства она с разрешения Берлина ввела тогда немецкую марку. После того, как Германия ввела в обращение евро в 2002 году, Черногории ничего не оставалось как также перейти на единую европейскую валюту.
Еврокомиссия (ЕК) и Европейский центральный банк (ЕЦБ) с тех пор неоднократно выражали недовольство самовольным использованием евро балканским государством. Правда, как-то воспрепятствовать этому на деле они все равно не могут. Остается лишь надеяться, что со временем Черногория сможет вступить в Евросоюз, а в перспективе и в еврозону, что в конечном итоге позволит легитимировать статус евро в стране. Считается, что Черногория наряду с Сербией являются фаворитами, которые могут быть «потенциально готовы» к вступлению в ЕС в 2025 году.
Застряли на пороге
Негативная реакция институтов Евросоюза на самодеятельность Черногории в целом понятна. Ведь для официального вхождения в еврозону страна должна соответствовать целому ряду критериев, утвержденных Маастрихским договором. В частности, уровень дефицита бюджета государства, претендующего на вступление в еврозону, не должен превышать трех процентов ВВП. В идеале бюджет должен быть профицитным или нулевым, госдолг - на уровне не более 60 процентов ВВП, а инфляция - не превышать двух процентов. Между тем даже при полном соответствии всем перечисленным критериям вступление в еврозону - процесс откровенно долгий и муторный.
Яркий тому пример - Болгария, власти которой с 2015 года ведут консультации с правительствами 19 стран еврозоны о введении евро взамен национальной валюты - лева. На сегодняшний день республика отвечает всем номинальным требованиям, однако она остается самой бедной страной Евросоюза. К тому же коррупция и проблемы у ряда болгарских банков явно не способствуют быстрому вступлению в еврозону. И тем не менее страна наконец-то получила шанс.
В 2018 году министры финансов стран еврозоны (Еврогруппа) и представители ЕЦБ поддержали намерение Софии присоединиться к так называемому залу ожидания еврозоны. Теперь Болгария вот-вот должна присоединиться к приемному механизму валютных курсов ERM II и к банковскому союзу еврозоны, что послужит трамплином для последующего введения единой европейской валюты в стране. Правда, для того чтобы ввести евро с момента вступления Болгарии в ERM II, понадобится еще как минимум три года.
Еще одной страной, у которой есть шанс присоединиться к еврозоне в ближайшие годы, стала Хорватия. В начале июля Загреб направил официальное письмо о намерении присоединиться к ERM II, а также взял на себя ряд обязательств, в том числе касающихся борьбы с отмыванием денег, сбора статистики и снижения финансовой и административной нагрузки на бизнес. За выполнением перечисленных пунктов будут пристально следить ЕЦБ и ЕК, а заявка о присоединении к механизму обменных курсов будет одобрена в лучшем случае через год. Таким образом, если все пойдет по плану, Хорватия станет членом еврозоны лишь в 2023 году, спустя 10 лет после вступления в Евросоюз.
Цена ошибки
Европейская дотошность в вопросе принятия новых стран в валютный союз хоть и вызывает раздражение у чиновников, но все же полностью оправдана. Печальный опыт с Грецией, подделавшей статистику ради вступления в еврозону, тому пример. Факт фальсификации недавно подтвердил председатель ЕК Жан-Клод Юнкер . «Это правда, что Греция стала членом зоны евро в 2001 году после фальсификации статистических материалов. По сей день я виню себя в этом», - сказал он и пояснил, что тогда выступал против того, чтобы данные национальных статистических служб проверяли независимые эксперты. По словам Юнкера, теперь у ЕС есть собственное статистическое ведомство Eurostat, которое и занимается соответствующими проверками. «Так что Европа учится на своих ошибках», - подытожил глава ЕК.
Правда, та ошибка обошлась слишком дорого. Долговой кризис, разразившийся в 2009 году, стал одним из самых тяжелых испытаний для Европы. Лишь в 2018 году Греция завершила программу финансовой помощи, которую ей предоставили страны еврозоны. На преодоление долговых проблем Греции за последние три года выделили почти 62 миллиарда евро. Это было частью одной из самых масштабных финансовых программ в истории. В целом на преодоление греческого кризиса было потрачено около 289 миллиардов евро, которые страна теперь будет возвращать десятилетиями. На сегодняшний день долг Греции составляет 180 процентов ее ВВП.
И тем не менее Юнкер считает, что выход Греции из еврозоны имел бы гораздо более негативные последствия для всех ее участников. По его словам, валютный союз должен быть «крепче брака», а новых членов перед включением нужно проверять более тщательно, чем это делали раньше. Впрочем, даже скрупулезные проверки не дают гарантии, что, вступив в еврозону, страна будет поддерживать свои экономические показатели на должном уровне. Некоторые члены Европейского валютного союза так или иначе испытывают трудности с соблюдением финансовой дисциплины.
Против правил
Например, осенью 2018 года руководство Италии пошло против указаний ЕК и утвердило повышение дефицита бюджета до 2,4 процента на 2019 год. Ранее стране было рекомендовано снизить показатель, поскольку увеличение разницы между доходами и расходами итальянской казны способствует накоплению огромного госдолга республики (порядка 131 процента ВВП) и ставит под сомнение ее финансовую стабильность. Интересно, что в своих экономических проблемах многие итальянцы винят как раз вступление страны в еврозону - на этом, в том числе, и поднялись популистские партии, коалиция которых сейчас стоит во главе государства.
Деградация итальянской экономики после перехода на евро действительно бросается в глаза. Если до конца 90-х годов Италия была одним из самых динамично развивающихся государств ЕС, то после присоединения к еврозоне суммарный рост ВВП за почти 20 лет оказался равен нулю. Итальянские политики утверждают, что отсутствие собственной валюты мешает правительству и ЦБ страны управлять курсом для поддержки национальной экономики. Поэтому теперь в Италии обсуждают возможность введения параллельной валюты, мини-векселей казначейства, так называемых mini-ВОТ (Buoni Ordinari del Tesoro, что в переводе с итальянского означает «обыкновенные казначейские облигации»).
От настоящих долговых обязательств mini-ВОТ отличают два момента: по этим «облигациям» не платятся проценты и нет срока обращения. «Мини» означает, что их номинал гораздо меньше стоимости обычных облигаций - всего сто евро. Смысл в том, что правительство гарантирует прием этих бумаг в счет налоговых выплат по номинальной стоимости. Впрочем, экономический эффект от этой затеи будет мало чем отличаться от денежных вливаний. В частности, компании, получив право платить налоги «фантиками», смогут тратить больше денег на собственное развитие. Результат, по сути, такой же, как от масштабного снижения налоговых ставок.
По задумке mini-BOT не будут составлять конкуренцию евро, но могут приниматься внутри Италии при любых расчетах за товары и услуги, если плательщик и получатель платежа согласны использовать эти бумаги в качестве платежного средства. Тем не менее уже неоднократно высказывались предположения, что таким хитрым образом Италия собирается обеспечить себе плавный выход из еврозоны. ЕК и ЕЦБ уже выступили против введения в Италии параллельной валюты.
«Mini-BOT - это либо деньги, либо долговые бумаги. В первом случае это противоречит договоренностям об использовании единой валюты. Во втором нарушает нормы, установленные Евросоюзом для объемов госдолга», - пояснил глава ЕЦБ Марио Драги .
Лучше сами
Италия - не единственный бунтарь. Несмотря на очевидные преимущества членства в еврозоне, недостатков здесь тоже хватает. С одной стороны, валютный союз ЕС обеспечивает общую финансовую стабильность и оказывает помощь своим членам, когда это необходимо. С другой, государства ограничены в самостоятельных монетарных действиях. В итоге приходится либо соблюдать правила игры в ущерб себе, либо нарушать их. Поэтому стремление государств еврозоны к независимой экономической политике в целом понятно.
Например, в октябре 2018 года Испания отказалась следовать жестким требованиям ЕС - вместо сокращения дефицита бюджета и госдолга премьер-министр страны Педро Санчес одобрил рост социальных расходов. По пути сопротивления общим правилам собирается пойти и Франция - вторая экономика Европы. В надежде на остановку массовых протестов и народного недовольства реформами власти пообещали повысить зарплаты, ослабить налоговую нагрузку и тем самым увеличить расходы государственной казны почти на 10 миллиардов евро.
В результате Франция уже обогнала Италию и стала страной с самым большим государственным долгом в еврозоне. По данным Евростата на конец первого квартала 2019 года, французский госдолг составлял 2,358897 триллиона евро, или 100 процентов ВВП страны, что превышает допустимое для членов еврозоны значение на 40 процентных пунктов. Дефицит бюджета также оказался выше установленного лимита и составил 3,6 процента. Несомненно, вышеупомянутые меры лишь усугубят ситуацию и усилят нагрузку на госдолг.
Кто-то же предпочитает учиться на чужих ошибках. Так, Польша уже много лет откладывает вопрос перехода на евро в долгий ящик. Польское правительство, оглядываясь на опыт соседей, выражает уверенность, что отказ от нацвалюты скорее навредит интересам граждан. По словам премьер-министра страны Матеуша Моравецкого, после вступления Литвы и Словакии в еврозону стоимость продуктов, одежды и бытовых товаров в этих странах выросла, а граждане стали ездить за покупками в соседнюю Польшу. Любопытно, что раньше все было как раз наоборот, и поляки сами отправлялись за покупками в приграничные магазины Литвы и Словакии.
Вместе до конца
Весь 2018 год был беспокойным для европейской экономики. Осознавая наличие проблем, министры финансов стран еврозоны достигли соглашения по реформированию валютного союза в конце прошлого года. С рядом предложений выступили Франция и Германия, в частности по созданию отдельного бюджета еврозоны внутри бюджета ЕС. Также среди планов - преобразование Европейского стабилизационного механизма в Европейский валютный фонд, который станет аналогом МВФ для Европы. Кроме того, запланирована разработка единых банковских правил и учреждение поста министра финансов еврозоны.
Впрочем, фундаментальный недостаток в структуре Евросоюза и его экономического ядра все равно никуда не денется. Тот факт, что каждый участник валютного союза имеет собственный бюджет и суверенный долг, но не контролирует валюту и монетарную политику, остается проблемой. Кроме того, высокая долговая нагрузка является одним из очевидных источников беспокойства. В июле ЕК представила не самый оптимистичный экономический прогноз для еврозоны. Ожидается, что экономический рост замедлится с 1,9 процента в 2018 году до 1,2 процента в текущем. Замедление в основном обусловлено слабым ростом в Германии и Италии.
Эксперты уверены: либо ЕС должен двигаться к более тесной федерации с общим страхованием суверенного долга, либо в конечном итоге весь проект евро окажется под угрозой. Вероятно, как раз путем реформ европейские власти и пытаются сплотить государства валютного союза. Стремление к более тесной интеграции особенно актуально на фоне отделения Великобритании от Евросоюза. И в то же время сценарий выхода из еврозоны отдельных государств в обозримой перспективе маловероятен. Напротив, еврозона пополнится новыми членами уже в течение ближайших двух-пяти лет, а издержки выхода из ЕС для всех сторон оказываются слишком высокими, чтобы делать резкие шаги, и компромисс в конечном итоге становится наиболее выгодной стратегией.
Первый вопрос, которым озаботились политики и эксперты всего мира после оглашения результатов референдума о выходе Британии из ЕС: последует ли за этим цепная реакция, и если да, то как быстро? Пессимистичный ответ на него дают знаменитый финансист Джордж Сорос и предсказавший экономический кризис 2008 года американский экономист Нуриэль Рубини.
Фото: Frank Rumpenhorst/ dpa/ Global Look
"Катастрофический сценарий, которого многие боялись, материализовался, сделав распад ЕС практически необратимым", - заявляет Сорос в статье на сайте Project Syndicate.
Достанется не только странам Евросоюза, но и самому виновнику торжества: экономика и народ Британии "значительно пострадают в краткосрочной и среднесрочной перспективе", предупреждает финансовый гуру.
Сорос оказался одним из тех немногих, кто накануне голосования был уверен в полученных в итоге результатах. Именно этим объясняются его последние инвестиции в золото и другие активы, принесшие ему хорошую прибыль после Brexit. Незадолго до референдума Сорос предсказал падение британского фунта гораздо большее, чем в принесшую ему мировую известность "черную среду" 1992 года. Предсказания финансиста полностью сбылись.
"Если фунт стерлингов упадет до этого уровня, то по иронии судьбы один фунт будет стоить около одного евро - своего рода "присоединение к евро", чего никто в Британии не хотел бы", - саркастически отмечает миллиардер.
Пессимистично оценивает итоги британского референдума и американский экономист Нуриэль Рубини, в свое время предсказавший мировой финансовый кризис 2008 года. Он считает, что решение отделиться от Евросоюза может стать началом распада или ЕС, или Великобритании. Однако, успокаивает Рубини, новой волны рецессии или нового финансового кризиса Brexit за собой не повлечет.
Говоря о возможном крахе ЕС после Brexit, Сорос и Рубини вряд ли кривят душой. Над Евросоюзом действительно нависла большая опасность, и выход Британии можно считать лишь первой ласточкой, а точнее, "черным лебедем".
Brexit по сути является вполне закономерной попыткой одной из стран ЕС избавиться от угрозы всепоглощающего европейского социализма, накрывшего Старый Свет. Социалистическая идеология, реализуемая левыми евробюрократами из Брюсселя, окончательно вошла в конфликт с рыночными принципами и соответствующими им нормами социального устройства.
В условиях распространенных в ЕС рыночных экономических взаимоотношений внедрение социалистической системы распределения (каждому по потребностям) привело к серьезным социально-экономическим перекосам. Система, при которой европейцы работают, платя высокие налоги, идущие на содержание огромной массы не желающих работать мигрантов, начитает вызывать у аборигенов чувство негодования.
Вместе с тем политика Брюсселя не предполагает каких-либо изменений данной практики, хотя бы потому, что наличие крупного непроизводящего класса, зависящего от государственных пособий, обеспечивает европейским левакам гарантированную электоральную базу.
Британия стала первой страной, где возмущение текущим положением дел превысило критическую отметку. Возможно, это объясняется особым статусом Соединенного Королевства в ЕС, благодаря которому британцам не удалось привить такую же степень покорности, как французам, немцам или бельгийцам. Впрочем, сейчас это уже вряд ли будет иметь какое-то значение.
Пример Британии наверняка окажется заразительным. Континентальная Европа в еще большей степени находится в подчинении брюссельских левых бюрократов, и "британский выход" многим может показаться единственным способом избавиться от этой зависимости.
Другой причиной возможного развала ЕС является высокое различие в уровнях экономического развития членов Евросоюза. В этой ситуации полностью довольными союзом остаются те, кто получает от него значительно больше, чем отдает в "общую кассу". Те же, кто ее постоянно наполняет, могут попытаться избавиться от "нахлебников" и создать какое-то другое объединение.
Одно из главных достоинств ЕС - наличие единого общего рынка, отказываться от него не хочет никто. Однако, как правило, в референдумах принимают участие люди, большинство из которых не утруждает себя изучением информации о том, как и за счет чего функционирует ЕС.
Еще один важный момент сводится к тому, что ЕС в нынешнем своем виде является надгосударственным объединением. Как утверждал в свое время нобелевский лауреат Милтон Фридман, подобное объединение таит в себе множество подводных камней. Единственным надежным способом объединить Европу может являться только федерализация. То есть, как полагал Фридман, решением вопроса может стать создание "Соединенных штатов Европы". Однако к рекомендациям ныне покойного нобелевского лауреата до сих пор так никто и не прислушался.
Таким образом, предостережения о возможности дальнейшего распада Евросоюза не являются попыткой навести тень на плетень, а вполне отражают текущую ситуацию. Очевидно, что это не понравится нынешним евробюрократам, однако пример Британии четко свидетельствует о том, что время шуток безвозвратно прошло.
Власти Эквадора лишили Джулиана Ассанжа убежища в лондонском посольстве. Основатель WikiLeaks задержан британской полицией, и это уже назвали самым большим предательством в истории Эквадора. За что мстят Ассанжу и что его ждет?
Программист и журналист из Австралии Джулиан Ассанж приобрел широкую известность после того, как в 2010 году основанный им сайт WikiLeaks опубликовал секретные документы Госдепартамента США, а также материалы, касающиеся военных действий в Ираке и Афганистане.
Но узнать того, кого полицейские, поддерживая под руки, выводили из здания, было довольно сложно. Ассанж отпустил бороду и совсем не был похож на энергичного мужчину, каким до сих пор представал на фотографиях.
По словам эквадорского президента Ленина Морено, в убежище Ассанжу было отказано из-за неоднократного нарушения им международных конвенций.
Ожидается, что в полицейском участке в центре Лондона он пробудет до тех пор, пока не предстанет в Вестминстерском магистратском суде.
Почему президента Эквадора обвиняют в предательстве
Бывший президент Эквадора Рафаэль Корреа назвал решение нынешнего правительства самым большим предательством в истории страны. "То, что он (Морено. - Прим. ред.) сделал, - это преступление, которое человечество никогда не забудет", - заявил Корреа.
Лондон, напротив, поблагодарил Морено. В британском МИД считают, что справедливость восторжествовала. У представителя российского дипломатического ведомства Марии Захаровой другое мнение. "Рука "демократии" сжимает горло свободе", - отметила она. В Кремле выразили надежду, что права арестованного будут соблюдены.
Эквадор укрывал Ассанжа, потому что бывший президент придерживался левоцентристских взглядов, критиковал политику США и приветствовал публикацию WikiLeaks секретных документов о войнах в Ираке и в Афганистане. Еще до того как интернет-активисту понадобилось убежище, он успел лично познакомиться с Корреа: брал у него интервью для канала Russia Today.
Однако в 2017 году власть в Эквадоре сменилась, страна взяла курс на сближение с США. Новый президент назвал Ассанжа "камнем в ботинке" и сразу дал понять, что его пребывание на территории посольства не затянется.
По мнению Корреа, момент истины наступил в конце июня прошлого года, когда в Эквадор с визитом прибыл вице-президент США Майкл Пенс. Тогда все и решили. "Можете не сомневаться: Ленин - просто лицемер. Он уже договорился с американцами о судьбе Ассанжа. А теперь пробует сделать так, чтобы мы проглотили пилюлю, говоря, что Эквадор якобы продолжает диалог", - заявил Корреа в интервью каналу Russia Today.
Как Ассанж наживал новых врагов
За день до ареста главный редактор WikiLeaks Кристин Храфнссон рассказал, что за Ассанжем велась тотальная слежка. "WikiLeaks раскрыл масштабную шпионскую операцию в отношении Джулиана Ассанжа в посольстве Эквадора", - отметил он. По его данным, вокруг Ассанжа понаставили камер и диктофонов, а полученные сведения передавались администрации Дональда Трампа.
Храфнссон уточнил, что Ассанжа собирались выдворить из посольства неделей раньше. Этого не произошло только потому, что WikiLeaks обнародовал данную информацию. О планах властей Эквадора порталу сообщил высокопоставленный источник, однако глава эквадорского МИД Хосе Валенсия опроверг слухи.
Выдворению Ассанжа предшествовал коррупционный скандал вокруг Морено. В феврале WikiLeaks опубликовал пакет бумаг INA Papers, где прослеживались операции офшорной компании INA Investment, основанной братом эквадорского лидера. В Кито заявили, что это заговор Ассанжа с венесуэльским президентом Николасом Мадуро и бывшим главой Эквадора Рафаэлем Корреа с целью свергнуть Морено.
В начале апреля Морено пожаловался на поведение Ассанжа в лондонской миссии Эквадора. "Мы должны защитить жизнь господина Ассанжа, но он уже перешел все границы в смысле нарушения соглашения, к которому мы с ним пришли, - заявил президент. - Это не значит, что он не может свободно говорить, но он не может лгать и заниматься хакерством". При этом еще в феврале прошлого года стало известно, что Ассанжа в посольстве лишили возможности взаимодействовать с внешним миром, в частности ему отключили доступ в интернет.
Почему Швеция прекратила преследование Ассанжа
В конце прошлого года западные СМИ со ссылкой на источники сообщили, что Ассанжу предъявят обвинения в США. Официально это так и не подтвердили, однако именно из-за позиции Вашингтона Ассанжу пришлось укрыться в эквадорском посольстве шесть лет назад.
Швеция же в мае 2017-го прекратила расследование двух дел об изнасиловании, в которых обвиняли основателя портала. Ассанж потребовал от правительства страны компенсацию судебных издержек в размере 900 тысяч евро.
Ранее, в 2015 году, шведская прокуратура также сняла с него три обвинения за истечением срока давности.
Куда привело расследование дела об изнасиловании
Ассанж прибыл в Швецию летом 2010 года, надеясь получить защиту от американских властей. Но попал под следствие по делу об изнасиловании. В ноябре 2010-го в Стокгольме выдали ордер на его арест, Ассанжа объявили в международный розыск. Его задержали в Лондоне, однако вскоре выпустили под залог в 240 тысяч фунтов.
В феврале 2011-го британский суд постановил экстрадировать Ассанжа в Швецию, после чего последовал ряд успешных для основателя WikiLeaks апелляций .
Британские власти поместили его домашний арест перед тем, как принять решение об экстрадиции в Швецию. Нарушив данное властям обещание, Ассанж попросил убежища в посольстве Эквадора, которое и было ему предоставлено. С тех пор Великобритания имеет собственные претензии к основателю WikiLeaks.
Что теперь ждет Ассанжа
Как сообщили в полиции, мужчину повторно арестовали по запросу США об экстрадиции за публикацию засекреченных документов. В то же время заместитель главы британского МИД Алан Дункан заявил, что Ассанжа не вышлют в Соединенные Штаты, в случае если ему там будет грозить смертная казнь.
В Великобритании Ассанж, скорее всего, предстанет перед судом во второй половине дня 11 апреля. Об этом говорится на странице WikiLeaks в Twitter. Вероятно, британские власти будут добиваться максимального срока заключения в 12 месяцев, сообщила мать мужчины со ссылкой на его адвоката.
В то же время прокуратура Швеции рассматривает возможность возобновления расследования по обвинению в изнасиловании. Адвокат Элизабет Масси Фритц, представлявшая интересы пострадавшей, будет этого добиваться.