СПРАВЕЛИВАЯ РОССИЯ
https://pandia.ru/text/78/268/images/image002_46.gif" alt="Подпись:" align="left" width="436" height="135 src=">
(на основе воспоминаний очевидцев,
жителей Верхнекетского района)
Выполнила: Пехова Анна -
ученица 7«а» кл. БСШ №1
Руководители:
педагоги МОУ «Белоярская средняя
общеобразовательная школа №1»
Координатор:
зав. ДБ, МАУ «Культура» ЦБС
1. Введение……………………………….………………………………..2
2. Блокада Ленинграда. ………………………………………………..3
Из воспоминаний очевидца Преминой Анны Александровны
3. Оккупированные территории……………………………………..4
Из воспоминаний Волжининой Ольги Ильиничны
4. Эвакуация населения с оккупированных территорий….….6
Из воспоминаний Огладек Зинаиды Андреевны
5. Спецпереселенцы в годы войны…………………………………..8
Из воспоминаний очевидца Вяловой Мареты Петровны
6. Раскулачивание крестьян………………………………………… 10
Из воспоминаний Зыковой Пелагеи Михайловны
Из воспоминаний Куликовой Нины Степановны
Из воспоминаний Владимирова Василия Яковлевича
7. Заключение…………………………………………………………....13
8. Приложение…………………………………………………………..14
Введение
У целого поколения, рожденного с 1928 по 1945 год, украли детство. "Дети Великой Отечественной войны" - так называют сегодняшних 70 – 80 - летних людей. И дело здесь не только в дате рождения. Их воспитала война….
Война - самое трагическое событие в жизни людей. Она несет с собой боль и утрату, жестокость и разрушение, страдание многих людей и в первую очередь детей.
Во все времена войны приносили горе, смерть, разрушение. И особенно трагической была Великая Отечественная война 1941 – 1945 года. И, неслучайно, её называют Великой, так как она подняла весь советский народ на борьбу с фашистами, вероломно напавшими на СССР.
Каждый человек в годы войны старался своим трудом на фронте и в тылу приблизить Победу. В этой борьбе активное участие наравне со взрослыми принимали дети. Этим событиям я и посвящаю собранный мною материал по теме: «Дети войны».
Почти каждая семья проводила на фронт мужа, сына, брата. Дома остались лишь старики, женщины и дети, на плечи которых легли все тяготы крестьянского труда. Необходимо, было, как можно больше отправить хлеба и продуктов на фронт. Главный лозунг того времени был: «Всё для фронта. Всё для победы!»
С первых же дней войны дети пришли на помощь взрослым. Они работали вместе с ними на покосах, пололи и копали картофель, принимали участие в уборке зерновых, а самые младшие собирали на полях колоски, чтобы не потерять ни одного зёрнышка – ведь хлеб был нужен на фронте их отцам и братьям.
Но не только в поле работали ребята в свободное от учёбы время. Они работали на фермах, помогая выращивать телят, поросят, птицу. Девочки вязали из шерсти носки, варежки, шарфы, шили кисеты для махорки, собирали на фронт посылки. Они помогали семьям погибших фронтовиков, вели большую переписку с солдатами и особенно уделяли внимание тем, у кого погибли семьи, либо были в оккупации на занятой врагом территории. Частыми гостями на полевых станах были школьные агитбригады с концертами и информацией с фронта. И это при тех условиях, когда дети не доедали, были плохо одеты и обуты.
Мною собраны воспоминания очевидцев, тех страшных лет, которые я считаю должны быть сохранены для истории. Воспоминания о военном детстве – последняя ниточка, связывающая современное поколение с подлинной историей военных лет. И у нас есть совсем небольшой запас времени, чтобы зафиксировать эти воспоминания, осмыслить вместе с «детьми войны» их рассказы о военном детстве и сохранить реальные документы для последующих поколений - во имя благодарной памяти поколению уходящему, во имя мирного будущего для поколений грядущих.
Своими воспоминаниями со мной поделились - , пережившая блокаду Ленинграда, Вялова Марета Петровна – родители которой были спецпереселенцами, сосланными в Сибирь из Эстонии. , – дети раскулаченных и сосланных на поселение крестьян. и, пережившие немецкую оккупацию, бомбежки, голод и эвакуацию. В своей работе я попыталась сравнить историческую хронику и рассказы очевидцев. Вот, что у меня получилось.
Блокада Ленинграда
Не шумите вокруг - он дышит,
Он живой еще, он все слышит...
Как из недр его вопли: "Хлеба!"
До седьмого доходят неба...
Но безжалостна эта твердь.
И глядит из всех окон - смерть
/Анна Ахматова/
Летом 1941 года на Ленинград шла группа армий "Север", общей численностью 500 тысяч человек, под командованием генерал-фельдмаршала фон Лееба. 8 сентября 1941 года гитлеровцы захватили у истока Невы город Шлиссельбург, окружив Ленинград с суши. Началась 871-дневная блокада Ленинграда. «…Сначала мы блокируем Ленинград и разрушаем город артиллерией и авиацией... Весной мы проникнем в город... вывезем всё, что осталось живое, в глубь России или возьмём в плен, сровняем Ленинград с землёй и передадим район севернее Невы Финляндии».
Из тезисов немецкого доклада "О блокаде Ленинграда", 21 сентября 1941 года, Берлин
На момент установления блокады в городе находилось 2 миллиона 544 тысячи человек, в том числе около 400 тысяч детей. С первых дней сентября в Ленинграде были введены продовольственные карточки. Весь скот, имевшийся в колхозах и госхозах, был забит, мясо сдали на заготовительные пункты. Кормовое фуражное зерно перевезли на мельницы с тем, чтобы перемолоть и использовать в качестве добавки к ржаной муке.
"…Жизнь в Ленинграде с каждым днем ухудшается. Люди начинают пухнуть, так как едят горчицу, из нее делают лепешки. Мучной пыли, которой раньше клеили обои, уже нигде не достанешь". "…В Ленинграде жуткий голод. Ездим по полям и свалкам и собираем всякие коренья и грязные листья от кормовой свеклы и серой капусты, да и тех-то нет".
Спасая немецких солдат.
Мишенью детишки стояли у стенок.
Злодейства вершился обряд.
А в голод спасала лишь корочка хлеба,
Очистки картофеля, жмых.
И падали бомбы на головы с неба,
Не всех оставляя в живых.
Нам, детям войны, много горя досталось.
Победа наградой была.
И летопись лет страшных в память вписалась.
Боль отклик у Эха нашла.
Литература
Архивные материалы из Муниципального архива Верхнекетского района (далее – МАВР). Свидетельства очевидцев, записанные при встречах Хрестоматия по ВОВ Словарь электронный Интернет сайт «Война. День за днем» http://*****/ http://ru. wikipedia. org
Приложение
Удостоверение личности эвакуированного
Удостоверение ветерана великой отечественной войны
 |
 |
Тех, которые, мало заботясь о славе,
Были первыми в каждом бою,
Знали мы...
Ю. Друнина
Человек, переживший войну, никогда не забудет уви-денного, услышанного, прочувствованного за это время. Именно суровая школа войны позволила талантливому писателю В. Быкову воссоздать на страницах своих про-изведений такие живые и разнообразные характеры, кото-рые делают незабываемыми героев его романов, повестей, рассказов. «Каждый художник приходит в искусство прежде всего с правдой собственного опыта, с собственным пони-манием мира», — писал Василь Быков, но чем ближе этот опыт и эта правда народу, тем больший резонанс произво-дят они, тем больше понимания и признания встречает писатель.Я думаю, именно этим можно объяснить широ-кую популярность произведений В. Быкова, сумевших не затеряться в массе литературы на военную тематику, а занять в ней достойное место.
Война... Даже от слова этого веет чем-то холодным, на-гоняющим тоску и ужас. Война всегда была суровым ис-пытанием не только для всего народа, но и для каждого человека в отдельности, потому что победа или поражение всегда зависели от суммы усилий и веры людей.
В произведениях В. Быкова мы сталкиваемся с различ-ными людьми, которые по-разному и проявляют себя в жестокой действительности военных будней. Но это время не прощает слабости, неуверенности, безволия. Поэтому на наших глазах происходит нравственная эволюция героев, уверенно сделавших свой выбор (Алесь Иванович Мороз из повести «Обелиск», Зося из повести «Пойти и не вер-нуться», Сотников из одноименной повести), готовых на самопожертвование, лишения и даже смерть ради прибли-жения Великой Победы, а также внутренняя деградация испугавшихся за свою шкуру, эгоистичных, слабовольных, готовых на предательство (Антон из повести «Пойти и не вернуться», Рыбак из повести «Сотников», Каин из повести «Обелиск»).
Читая произведения Быкова о войне, понимаешь, что для общей победы была важна прежде всего победа чело-века над самим собой, способность поставить инстинкт самосохранения на службу устремлениям сердца и воли, а вовсе не возраст и жизненный опыт, которые, конечно, мог-ли играть важную роль в проявлениях природы человека. Совсем юные девушки из повести Б. Васильева «А зори здесь тихие», только что покинувшие школьную скамью, превозмогая страх и жертвуя собой, самоотверженно ста-раются выполнить важное задание по обнаружению и лик-видации немецких диверсантов. Зося Норейко из повести «Пойти и не вернуться», «маленький человек на этой зем-ле», с достоинством проходя через различные испытания, верит, что именно военное время предъявляет к людям повышенные требования, когда нельзя трусить, лгать пе-ред собой, нельзя поступаться совестью, нельзя идти про-тив своих, потому что все это играет на руку врагам и отдаляет миг долгожданной победы. Материал с сайта
Предательство же во время войны не требует ни объяс-нений, ни оправданий, потому что человек, ступивший на эту дорогу, будет идти по ней до конца, не беспокоясь о жизни друзей, о судьбе Родины, заботясь лишь о своем обесцененном и обессмысленном существовании. Рыбак из повести «Сотников» не только выдает врагам местона-хождение отряда, но и подводит к виселице своего боевого товарища — нуждается ли его поведение в дополнитель-ных объяснениях?! И Быков, погружаясь в глубины чело-веческой души, утверждает, что люди, совершившие преда-тельство по отношению к Родине и своим друзьям, преда-ют в первую очередь себя, те нравственные и моральные устои, на которых прежде держалась их жизнь, и поэтому они обречены на мучительные угрызения совести и страх перед настоящим и будущим. Так стоит ли такая рабская жизнь достойной смерти?
У В. Быкова нет произведений со «счастливым» кон-цом, потому что он на собственном опыте убедился, что стойкость и бескомпромиссность в военное время слиш-ком часто оплачивались ценой человеческой жизни. И все же повести этого писателя жизнеутверждающи, потому что в них раскрываются героические характеры русских лю-дей, способных идти на самопожертвование, бесконечно любящих свою Родину, сохраняющих преданность ей до последнего вздоха и завоевавших у своих врагов победу не только для себя, но и для своих детей и внуков, а значит — для нас.
Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском
На этой странице материал по темам:
- афоризмы советских писателей на тему "человек и война"
- человек и война у творах василя быкова сочинение
- страх человека пережившего войну
- человек, переживший войну
Солдаты, прошедшие войну, видели такое, что обычным людям бывает недоступно. И именно поэтому им нужна помощь психолога для того, чтобы вернуться к обычной жизни.
Психика людей, которые находятся на войне, перестраивается под ее потребности. И после того, как человек попадает в мирную обстановку, он становится неприспособленной к ней. Его мнение отличается от мнения окружающих. А психика солдата после военных действий не хочет воспринимать спокойствие .
Прежде всего эта неприспособленность сказывается на стандартных ценностях общества. Все становится для человека бессмысленным. На войне важно то, что враг – есть враг. И когда солдат с ним сталкивается, ему нужно принимать быстрые решительные действия. Есть одно единственное правило:
«если ты не убьешь противника, тогда он убьет тебя»
В мирном обществе такие методы борьбы с врагом не признаются по закону. И это становится серьезной проблемой для тех людей, которые привыкли быстро реагировать на любую опасность. От этой привычки очень сложно избавиться, поэтому зачастую солдатам после войны требуется восстановление психики, которое будет выполнено профессиональным врачом.
Работа - чрезвычайно трудна. У солдат, как правило, появляются такие проблемы, которые сложно встретить у обычных людей. Военная жизнь требует четкого подчинения, таким образом, подавляя свободную волю человека. Картины боевых действий находят свое место в памяти мужчины, и их очень сложно забыть. Война навсегда накладывает свой отпечаток на психику, сознание и поведение солдата. А общество, которое относится к ним с опаской, только усугубляет положение.
Кроме того, те люди которые прошли войну, зачастую видят кошмары, их преследуют ужасные воспоминания и лица погибших товарищей. Психика и война – две несовместимые вещи. Нормальным человек никогда не останется после того, как увидит столько боли и страдания. Особенно, если во время боевых действий были получены травмы. Восстановиться окончательно, к сожалению, уже никогда не получится. Но сделать шаги к выздоровлению – вполне возможно!
Влияние войны на психику очевидно, но стоит помнить, что зависит от многих важных факторов, например:
- Встреча с родными и близкими после возвращения домой;
- Общественная благодарность за выполнение долга перед Родиной;
- Доступность льгот и повышение социального статуса;
- Новая интересная работа;
- Ведение общественной жизни;
- Общение.
- Людмила Владимировна, пережита ли вообще Великая Отечественная война в нашем массовом сознании?
Очень по-разному и, конечно, недостаточно. Потому что для тех поколений, по которым война ударила напрямую, эта тема была во многом табуирована. И, не имея возможности переживать, они вынуждены были уходить в защитное вытеснение.
Потом началась новая напасть - война стала темой официальной идеологии, торжественной, под трубы и знамёна. То, что во многом предлагается и сейчас.
Ещё позже был период некоего забвения военной темы. Можно было бы считать его здоровым - нельзя, чтобы всю жизнь все последующие поколения мысленно жили на войне.
Но очень быстро тема войны вновь стала идеологически востребованной, и её опять стали со страшной силой использовать в качестве пропагандистских штампов и идеологии. И это, конечно, очень грустно. Потому что такое использование как раз отрезает возможности нормального проживания - через сочувствие к людям, через конкретные судьбы. Вся это лубочно-пропагандистская позолота всегда пресекает нормальный поток чувств, нормальное живое сопереживание.
Кто пострадал больше: участники или их дети?
- Как отразилась Великая Отечественная война на психологическом здоровье её участников?
Прежде всего, любая война, как и другие трагические события (у нас же было много всего - и репрессии, и голод, и одна волна на другую нахлёстывала - до Великой Отечественной была гражданская, а до этого Первая мировая) порождают большое количество людей с посттравматическим стрессовым расстройством.
Портрет фронтовика.
Худ. Геннадий Добров
Причём, это сейчас мы знаем, что это так называется, имеет определённые признаки. Например, в связи с украинскими событиями, как только начались болезненные, связанные с гибелью людей, события, практически сразу же начали появляться психологи, начались разговоры о том, что нужно работать с посттравматическим стрессовым синдромом. Раньше же этого никто не знал, никто не работал, и понятия никто не имел.
Это не значит, что синдрома не было и он никак не проявлялся. Даже в художественных книжках часто звучит некая опаска перед фронтовиками, которые иногда ведут себя странно. У кого-то могли быть вспышки ярости, у кого-то это выливалось в зависимости, в разрушение прежних отношений и неспособность создать новые прочные, кто-то, пережив войну, потом вдруг в мирное время очень рано уходил из жизни. Есть сердечные заболевания, вызванные пережитым стрессом, который никуда не делся и остался запертым в психике в виде этого посттравматического стрессового синдрома.
Если говорить про Великую Отечественную - травма, конечно, смягчалась победой. Последствия травмы смягчаются, когда человек чувствует себя защитником и победителем, реализовавшим ту миссию, ради которой он через это всё прошёл. Это обстоятельство серьёзно отличало ветеранов Великой Отечественной, например, от людей с афганским синдромом, у которых победы не было, чувства своей правоты не было; и посттравматические состояния они часто переносили тяжелее.
Но кроме военных, было ещё огромное количество людей, которые были задеты войной очень сильно - мирное население, дети. Они не могли сражаться с врагом, но страдали зачастую очень сильно, переживали тяжёлые потери, имели страшный опыт. И на их посттравматический синдром вообще никто не обращал внимания.
- Как война отражалась на детях войны? Какие последствия войны они понесли дальше и передали своим потомкам?
Из времён войны происходит очень многое. Родители со стрессовым синдромом вынуждены были защитно отключать какие-то свои чувства, и они, естественно, не могли дать детям полноценный психологический контакт. Дети вырастали «недополучившими» от родителей, и, соответственно, всю жизнь ожидающими, кто же им «додаст». Этими «кем-то» часто вынуждены были становиться их собственные дети. Поэтому сейчас моё поколение, плюс-минус несколько лет - это люди, которые к своим родителям относятся отчасти как к детям, отвечают за них.
Насколько помню, со старшими родственниками мне, например, иногда было тяжело общаться. Можно было наткнуться, например, на вопрос: «А зачем ты дальше учишься? Профессия у тебя есть, на кусок хлеба заработать можно…»
Ну да, потому что нужно было жить сегодня, хоть как-то, не надеясь ни на что хорошее. Я думаю, довольно многие в военном поколении были такими. Хотя был интересный эффект, когда люди, которые сами пережили трагические события, иногда бывали более сохранившимися, чем их дети.
Если человек переживает нечто страшное уже во взрослом возрасте, у него больше ресурсов, и он как-то справляется. Но если он сам при этом приходит в состояние посттравматического стрессового расстройства, то сильно достаётся его детям.
То есть пока взрослые справлялись с трудностями, стиснув зубы, они-то, стиснув зубы, преодолели, а детям не досталось ничего, кроме стиснутых зубов. У ребенка возникает серьёзная проблема с чувством своей значимости, своей принятости, с собственным ощущением права быть.
Поэтому среди детей военного времени было так много ранних заболеваний. Очень часто, насколько я могу судить по статистике, поколение детей войны уходит из жизни в более раннем возрасте, чем их родители. Хотя, казалось бы, те пережили войну, все эти травмы, потери, голод.
Люди, пережившие голод
- А что такое «блокадники»? Есть ли психология блокадника?
Есть такое явление, как человек, переживший голод. И это тоже посттравматическое расстройство, которое может иметь длительный и очень упорный след и держаться много десятилетий.
Это может быть связано непосредственно с едой. Мы знаем, что люди, пережившие сильный голод, даже через много-много лет нормального существования могут очень нервно относиться к отсутствию, например, хлеба в доме или не могут выкинуть крошки.
Вот я в Питере вела группу, и один из участников рассказал мне про своего родственника. Человеку восемьдесят два года, он профессор, очень интеллектуальный, во всём остальном абсолютно разумный, но при этом вся семья знает, что если в доме нет хлеба, то дедушка не будет спать. Причём, печенье, пироги не в счёт, должен быть именно хлеб.
И он сам, как человек разумный, понимает, что его поведение неадекватно, и ему неудобно. Но все знают, что он будет вздыхать, ходить, пить капли, очень стараться, но ничего сделать с собой не сможет. Поэтому хоть в час, хоть в два часа ночи, - в любое время, когда это обнаружилось, кто-то встаёт и идёт за хлебом. Потому что это самый простой способ всё-таки позаботиться о дедушке. И это сколько лет прошло.
Иногда эти голодные фобии принимают и еще более тяжелые формы. Например, у меня была подружка, мама и бабушка которой пережили блокаду, маму вывезли из Ленинграда подростком. Потом из-за перенесённой дистрофии у неё долго не было детей. Наконец родился поздний ребёнок, и в семье все были просто «повёрнуты» на тему «кормить ребёнка».
Вплоть до того, что если ребёнок, по их мнению, недостаточно хорошо ел, его кормили силой. Конечно, со стороны мамы это была любовь, но для девочки она реально оборачивалась насилием. И как последствия у неё потом были довольно сложные отношения с пищей.
Идеология - способ прожить или закрыть?
- Хороший же букет мы тащим за собой.
Да, люди же зависят друг от друга. Эта передача цепляется, как колёсико за колёсико.
Если честно, хотелось бы, чтобы после четвёртого поколения это всё уже как-то начало исцеляться. Потому что четыре поколения - это очень много по времени, обычно на таких расстояниях генерационные травмы, то есть травмы поколений, ослабляются, размываются своеобразием историй конкретных семей.
Это было бы хорошо, но, к сожалению, сейчас мы имеем дело с возрождением темы войны как присяги на верность. Опять ты должен думать про это определённым образом, предписанным сверху.
Мне от этого просто лично нехорошо, потому что тема реально очень тяжёлая, очень важная, травматичная, в ней много живых чувств. Но поскольку она попала в поле зрения законов, пропаганды, - она фактически заперта, закрыта.
Недавно была громкая история, когда какая-то девушка нашла историческую фотографию своего двора времён оккупации и поместила у себя на странице. С таким чувством: «надо же, оказывается, в моём собственном дворе, где я всю жизнь живу, стояли танки, было фашистское построение, флаг и так далее». В результате её привлекли к ответственности за размещение нацистской символики!
Ну что это? Зачем это? Происходит фактически вторичная травматизация, вторичное запугивание темой и затыкание рта. Даже не знаю, что про это сказать.
А эта идеология, которая как-то криво-косо, но пытается подчеркнуть победу и победителей, и тем самым, может быть, как-то компенсировать все последующие войны без побед - это не способ прожить, закрыть тему?
Это способ не прожить, а именно закрыть. Потому что тему можно или прожить, или закрыть. Дескать, «ура, ура, ура, кто-то там умер, но зато мы победили».
Мы видим, что в фильмах, собственно, военных лет очень мало искренних драматичных сцен, в которых были бы видны сильные чувства, переживание потери, страха, печали. Только героизм и торжество. В те времена, когда люди не могли себе позволить печалиться, они должны были быть в мобилизации, преодолевать, бороться, сражаться и т. д. Но зачем сейчас, через столько лет, людям вновь это навязывают. Я считаю, что это просто преступление перед психологическим благополучием нации.
Это и значит - не проживать, а запереть. «Не смейте об этом говорить, не смейте задавать вопросы. Есть одна официальная лубочная картинка, которую ты должен слово в слово повторять».
Как война становится «Илиадой»
А как относиться к современным фильмам о войне? Сейчас появились картины довольно странного свойства. Если режиссёры прежних лет иногда намеренно стилизовались свои картины под хронику, то сейчас применяются современные спецэффекты. Даже старые фильмы, изначально чёрно-белые, и те раскрасили.
- Любое историческое событие, даже трагическое, через какое-то время становится просто рассказами, преданиями, в том числе красивыми, в том числе со спецэффектами.
Мы читаем романы, например, про войну Алой и Белой розы, но не как про события, к которым имеем отношение. Мы сопереживаем героям, можем испытывать какие-то чувства, но там всё равно есть некая условность. Для нас это, скорее, общечеловеческая история.
Например, в фильме «Патриот» мы, условно говоря, можем поменять Америку на другую страну, одну войну на другую. Но рассматриваем, в первую очередь, человеческую историю, и чувства героев нам близки, а что именно там происходило исторически, нам не так важно.
Кадр из фильма «Патриот»
Для нас «Илиада» не про то, кто победил - Троя или Микены. Для нас это про чувства, про страсти, про людей. И нам жалко Гектора с Андромахой ничуть не меньше, чем Ахилла и Патрокла. Нас интересуют люди. И в этом смысле нормально и понятно, что со временем фильмы про важные события становятся всё более обобщёнными, своего рода эпопеями, историями про общечеловеческое, архетипическое.
Но, во-первых, такие процессы редко происходят при жизни пострадавшего поколения. А у нас пострадавшее поколение ещё во многом живо. Это не столько ветераны, сколько дети войны. Для нас все про Отечественную войну еще очень больно, и нам совсем не все равно, кто был прав и кто победил. Для нас это не общечеловеческое еще, а наше.
Во-вторых, было бы хорошо, если бы подобные процессы естественно происходили в искусстве. Собственно говоря, культура и искусство - это и есть те, кто должен, в том числе, «переваривать» травмы поколений. Переживать, искать слова, образы, рассказывать истории, помогать людям когда-то поплакать, когда-то гордиться - и тем самым проживать.
Со временем из конкретных исторических сюжетов выплавляются сюжеты вечные, которые будут важны не только для буквальных потомков участников событий, но для всего человечества на века. А травма уже не болит.
Но когда в это примешиваются идеология и политика, весь этот живой, естественный процесс исцеления травм нарушается. И если задача фильма - не вызвать сочувствие к людям, а сформировать определённое «идеологически верное» отношение, то проживания не происходит.
У нас же сюжеты «про войну» часто используются не для того, чтобы проживать травмы, а чтобы сформировать представление, кто прав, кто виноват, чтобы воздействовать, в том числе агитировать за принятие каких-то решений власти вообще по другим вопросам. И это, конечно, аморально, потому что это использование человеческой боли, как средства для достижения своих политических целей. Это отвратительно.
«Сервант, ковёр и муж»
Помимо прочего, война вызвала огромный гендерный перекос. По-моему, существует статистика о том, что после войны в стране один мужчина приходился на сто женщин. Это оставило какой-то отпечаток на нашем поведении?
- Безусловно. У нас выросло целое поколение, не имеющее представления о роли мужчины в семье. Моя мама рассказывала, что была в классе единственной на сорок человек, у которой папа был жив и цел. Потому что мой дед не был на фронте.
Он был в Ташкенте инженером-механиком, занимался приёмкой заводов. Они выгружали оборудование просто в степи, успевали поставить только фундамент, налаживали станки прямо под открытым небом. Стены ставили уже в процессе, когда работали и выдавали снаряды. Вот он был тем, кто всё это принимал и размещал.
Там, на палящем солнце, он заработал рак кожи, к счастью, его потом вылечили. Но он был живой и целый. И она была в классе единственной девочкой, у которой был папа, с руками, с ногами, с глазами.
А целое поколение выросло вообще без представления о том, что в семье должен быть мужчина. И когда они выросли, мальчики-то, естественно, уже были. Женщины выходили замуж, но у них в голове не было никакой модели: «Что с ними делать-то?»
И это до сих пор ещё очень чувствуется, особенно, когда разговариваешь с женщинами постарше. У них могут быть мужья, или не быть - это, в общем, неважно. Важно, что даже, если муж есть, о нём говорится как о неожиданном бонусе. Как розочка на торте или бантик - надо же, ещё и муж есть. А если он ещё не пьёт и не бьёт, то это вообще - невероятная удача.
Это не тот, на кого можно положиться, не тот, кого ты ощущаешь, как свою судьбу, это… «У нас есть сервант, ковёр и муж». И, безусловно, всё это было не очень хорошо ни для женщин, ни для мужчин.
Мужчины тоже ничего не могли с ним поделать, потому что у них тоже не было модели поведения мужчины в семье, они тоже росли мальчиками среди одних тётенек, и не знали, что же должны здесь делать.
Чаще всего такой мужчина занимал в доме наиболее безопасное место, - например, на диване, подтянув ноги, стараясь «не отсвечивать». И если уж это чувство собственной ненужности взрывалось, тогда начинались разводы, скандалы, запои или ещё что-нибудь.
То есть сильный гендерный перекос имеет очень тяжёлые последствия, это не проходит бесследно. И это отражается не на одном поколении, но и на следующем тоже. Соответственно, следующее поколение тоже вырастает в этой модели: «папа у нас есть, но он дырку на обоях загораживает». Это - тоже сложный вопрос.
Выравнивание, исцеление этих ролей происходит постепенно-постепенно, в третьем-четвёртом поколении, но это долгое дело.
Генерационные травмы исчезают в четвёртом поколении
- Когда последствия Великой Отечественной войны исчезнут совсем?
Обычно считается, что трансгенерационные травмы рассасываются к четвёртому поколению. В том смысле, что они перекрываются разнообразием жизни.
В норме никакого внятного портрета поколения быть не должно. Люди разные, семьи разные, у всех своя история, своя судьба. И в благополучное время люди похожи на такой луг с разнотравьем - такие цветочки, сякие, такие травки, эдакие - всё разное.
Когда случается травматичное событие - война, репрессии или массовый голод, раньше были ещё эпидемии - это похоже, как если по этому лугу прошлась газонокосилка. Она всё скосила, и осталась одинаковая стерня. И уже по этой стерне не поймёшь, кто был лютиком, кто - маком, а кто колокольчиком. Так формируется портрет поколения. То есть такой портрет, в принципе, - это патологическая вещь. Его не должно быть.
А потом происходит постепенное исцеление. И там дальше просматривается очень чёткий портрет первого поколения, чуть более размытый - второго, ещё более размытый - третьего. А к четвёртому должно снова быть разнотравье, все снова должны стать разными. Если, конечно, не придёт новая газонокосилка, что, к сожалению, тоже происходит.
Частично у нас такой газонокосилкой были 90-е годы. Там совсем другое, но тоже есть некоторые черты.
- Насколько оправданы попытки «объединить нацию» на истории войн?
Понятно, что это происходит, когда больше особенно не на чем объединять. Но это, как я уже сказала, аморально, потому что нельзя использовать людей - их чувства, их боль, потери, смерти - для таких мелких целей, как политика, рейтинг, лояльность власти. Это трагедия, это область высокого. Нельзя трагедии разменивать на эту всю суету сует.
Беседовала Дарья Менделеева
Киселев Олег
Дети, пережившие войну.
“Да будет светлой жизнь детей!
Как светил мир в глазах открытых!
О, не разрушь и не убей –
Земле достаточно убитых!”
Жанна Бичевская.
Великая Отечественная Война – это огромная душевная рана в человеческих сердцах. Началась эта страшная трагедия двадцать второго июня тысяча девятьсот сорок первого года, а закончилась только через четыре года, через четыре тяжелых года – девятого мая тысяча девятьсот сорок пятого года.
Это была самая величайшая война за всю историю человечества. Огромное количество людей погибло в этой войне. Ужасно подумать, что в этой трагедии принимали участие наши сверстники – дети тринадцати-четырнадцати лет. Люди отдавали свои жизни за судьбу своей Родины, за своих товарищей. Даже городам, которые выстояли весь напор гитлеровской армии, присвоили звание героев.
Очень много вытерпел российский народ в эти четыре года. Вспомните героический подвиг Ленинграда – девятьсот дней держались люди в окруженном городе и не отдали его! Люди выдерживали мороз, холод, голод, вражеские бомбардировки, не спали, ночевали на улице. Вспомните Сталинград…! Вспомните другие города! Перед этими подвигами мы должны, обязаны склонить голову. Скоро мы будем отмечать шестидесяти пятилетие победы, но задумайтесь – какой ценой досталось нам эта победа! Россия в это время отдавала все для дела победы. Люди считали святым – отдать жизнь для победы. Сколько миллионов людей погибло в эту войну. Матерям и женам некогда было оплакивать своих родных, воевавших в окопах, они сами брали в руки
оружие и шли на врага.
Россию считали страной – освободительницей. Она не только изгнала фашистскую армию из своих пределов, а освободила другие страны, находящиеся под гнетом фашизма. Немногие дошли до Берлина, но слава погибших, их имена живут в наших сердцах. В Великую Отечественную Войну люди показали, на что способен российский народ и какая великая и могущественная наша страна.